GAV » 01.10.2015, 12:36
Перелетные люди. Или как я стал сильнее на 2 ада.
Вот и проехал я свои 2 четырехсотки. Много очень накопилось впечатлений и вряд ли все их получится внести в этот отчет, который и не отчет о каких-то хронологических событиях на маршруте, а скорее всего впечатления о том, что происходило у меня внутри в течении этих двух путешествий, приправленные некоторой долей романтизма.
Почему-то этот отчет захотелось стилизовать в виде письма другу, которые до наступления электрической интернет-эры писали люди своим близким и друзьям. Сейчас такого формата общения почти нет, и мне захотелось отдать дань и этому чудесному явлению. И так, письмо другу.
М.П. Аршиннику
2015 г. октября 1. Краснодар.
Уважаемый мой Михаил!
Извини меня, что давно не писал тебе. Знаешь ли времена сейчас пошли очень занятые. Прошу тебя меня простить, в дальнейшем обещаю писать тебе больше.
Я знаю твою лютую нелюбовь к словосочетанию "Асфальт и велосипед", но все же я должен поделиться с тобой впечатлениями о моих путешествиях. Так как ты всегда был моим спутником в пеших походах, то должен знать и о таком виде "отдыха". Разделю их на две части.
Часть 1. Люди-птицы.
Сквозь неба синие шелка
Взметнулась белой искрой птица
Чтобы узнать как глубока
Небесная река
И в солнце утопиться.
Андрей Лысиков
Сбылась моя практическая мечта, или выполена поставленная цель - Я проехал бревет 400 км. Впечатлений масса. Но даже сколько не внутренних переживаний, а впечатлений от людей, которые разделили со мной эту дистанцию, благодаря которым я приобрёл эту мечту. От этих скрытых героях среди нас. Они все совершенно обычные, но они делают нереальные вещи. Еще до того, как попробовать такие дистанции я читал отчёты и думал, что же ими движет, что их зовет в дорогу? И вот, преодолев этот путь, я осознал, что это за Зов.
Знаешь, я решил обратиться к истокам, к самой природе. Ну, не может обычный человек взять и сорваться преодолеть такое количество километров. Должна быть какая-то цель двигаться рядом с этими пролетающими фурами, дышать этими выхлопными газами, измываться под палящим солнцем, замерзать ночами и засыпать на ходу.
Миграция животных. Это все оттуда. Они преодолевают огромные расстояния, когда у них заканчивается кормовая база или ухудшаются условия жизни. Но животные передвигаются медленно, по ощущениям от бревета поездка все-таки больше похожа на полет.
Начиная сравнивать, пришёл к однозначному выводу, что бреветчики точно не млекопитающие, они птицы. В бреветы катают весной (это они как будто возвращаются домой) и осенью (улетают на юг). Передвигаются, используя клин, в котором похожие аэродинамические свойства как и в колонне велосипедистов. Да и как показывает опыт в бреветах, люди на стройные колонны бреветчиков смотрят так же как и на птичий клин. Как на что-то необычное, что позволяет на мгновение отвлечься и задуматься.
И очень важно отметить, что они не просто птицы, а перелетные птицы. Ведь многие птицы остаются зимовать, ведут оседлый образ жизни. И даже многие из перелетных перестают ими быть. Так и мы, спрятались за бетонными и кирпичными стенами, спрятались от холода и завалили себя едой, пялимся в экраны мониторов, занимаясь больше некой "мастурбацией" на путешествия, нежели самими путешествиями.
Но зов-то не ушёл... Он где-то глубоко внутри, я чувствовал его. Хочется сорваться и пролететь эти сотни километров. Пусть по кругу, пусть обратно в бетонные стены, но уже с кучей впечатлений, которые своей энергетикой подкрепляют весна и осень. Хочется вымотать все силы, испытать жажду, судороги, голод, боли в коленях. И потом от всего этого избавиться и насытиться. Все спрашивают:"зачем тебе это надо?" А хрен его знает. Наверное, любая перелетная птица, если б умела говорить, ответила лукаво на этот вопрос: "мы летим, чтоб попасть в более комфортные температурные условия, улучшить кормовую базу". Но смолчит о жажде километров, о зове, непонятно откуда берущемся.
А как ты думаешь, зачем мне это надо? Может, ради этого?
Часть 2. Как я стал сильнее на 2 ада.
Ты только не оборачивайся назад
Достаточно просто веры,
Что оставленный нами ад
Обгладывают лангольеры.
Андрей Лысиков
Знаешь, я когда-то писал тебе письмо о своем путешествии на
200 км в глубь себя. Тогда мне эта дистанция казалась пороговой, а остальные заоблачными и нереальными. И весной, когда я стартовал дебютную 400-ку, первые 200 км я ехал в ожидании этого порога. До них я знал, что со мной будет, а вот после сплошная неизвестность. Честно признаться, я даже и не заметил эти километры. Тем более я еще ни разу не ездил бревет на 300 км. И я хочу тебе сказать, что именно после этих трехсот километров и открываются ворота в ад. Именно к этому времени уже темнеет и все, что после них проходит в темноте.
Первый раз я ехал не один, нас было пятеро. Хочу сказать тебе, это намного легче. Как-то помогает коллективный дух преодолеть некоторые слабости. Единственное против чего он был бессилен тогда - это ужасный холод под утро. Невозможный, адовый холод, который никак нельзя было прекратить. Ты стоишь - холодно, ты движешься - холодно. И никак нет возможности согреться. Мне кажется, что после этого весеннего бревета мое тело до сих пор боится холодов. Кроме холода в тот день у меня не осталось каких-то воспоминаний о трудностях. После 300 километров я стал безразличен к усталости. И в принципе в тот момент 400 км мне не показались такими уж сложными.
Но вот осенний бревет мне запомниться надолго. Я подошел к нему подготовленным только морально, что и дотащило меня до финиша. Ни одного серьезного выезда, ни тренировки. Только случайные поездки, вроде той нашей под Тхач.
В начале я поехал с группой, но после 85 км я осознал, что больше не могу держать их темп и отвалился в соло. И доехал так до конца. Что я хочу тебе сказать по этому поводу - ад в одиночку переживается гораздо сложнее. Помнишь Алексей Глызин пел, что рай без любви называется адом и в нем так скучно и безотрадно? Совершенно этому не верь! В нем очень даже весело и есть свои радости, самая главная из которых - это то, что ад кончается.
Столько испытаний в такой маленький промежуток времени я давно не переживал. Первым адом были горки. Но ладно бы просто горки, хитрый дьявол смог сочетать их с ремонтом дороги, когда покрытие буквально приклеивает велосипед к дороге, загоняя камешки под вилку и мало того еще и со встречным ветром, который уменьшал и до того маленькую скорость.
Вторым испытанием был все тот же вездесущий холод. Как будто специально я отдал свои теплые вещи волонтерам на старте и они ждали нас на 325-ой километре. Но холод начался гораздо раньше и примерно 100 километров я жил мечтой добраться не до финиша, а до волонтеров. Меня трясло, продувало. Не сказать, что я такой уж мерзляк, но может вкупе с усталостью холод чувствуется в два раза острее.
И тут же к холоду добавилось третье испытание. Я пропустил нужный поворот и поехал не туда. Когда я заподозрил что-то неладное и посмотрел на навигатор, я намотал 11 лишних километров. Ты даже не представляешь, как это тяжело возвращаться назад, отодвигать еще как минимум на час заветную встречу с волонтерами. Я уже начал думать грешным делом о том, чтобы на них и закончить свое путешествие. Но я решил обмануть самого себя, взял навигатор и проработал альтернативный маршрут, который выводил меня на волонтеров, он был чуть длинней, но в тот момент до жути не хотелось возвращаться назад. Потом пару раз пожалел об этом, когда пришлось крутить по грунтовкам в полях между хуторами на шоссере. Это тебе не твой двух подвес. У меня еще в тот момент пришла в голову мысль, что меня сейчас кто-нибудь встретит и не дай бог спросит куда я еду. Где-то в полях в два часа ночи человек на велосипеде едет в Краснодар, до которого 150 км. Хм...
Долго я добирался обратно на маршрут и до волонтеров. Но я все-таки сделал это. Мне в тот момент понравилось одно осознание. Я нахожусь фиг знает в какой глуши, светит полная луна, тишина. Такое умиротворение. Во всех хуторах свет нигде не горит. Люди спять. И это все внешний мир. В нем все хорошо и замечательно. А весь ад-то у меня внутри. Мне холодно, у меня все уже болит. И куча мыслей о том, когда все это кончится и что же я вообще тут делаю. Я. Человек со свободным волеизъявлением. Сам загнавший себя в эту ситуацию. В этот момент я реально даже сойти с дистанции не мог. Ни людей, ни машин. Мог просто сесть, попить воды, в туалет сходить, шоколадку скушать или ехать. Все. Весь мой выбор. Человек с ограниченными возможностями. И вот чтобы им не быть, нужно вставать на педали и крутить, чтобы стать человеком с железной волей.
Я все-таки добрался до волонтеров. (про их подвиг можно написать отдельную книгу) Отогрелся и решил не сходить с дистанции, оставалось-то доехать совсем чуть-чуть в сравнении со всей дистанцией. И знаешь, этот отрезок был самым странным. Тело вообще уже отказывалось участвовать во всем этом безобразии и как будто уснуло. Было очень тяжело, но и безразлично в этот момент. Пришел бы ко мне в тот момент корреспондент и спросил: "Ну как вам в аду? Поделитесь впечатлениями". А я б ему так, со скучающим видом, зевая, ответил бы: "Да обычно так, ад как ад. Все как у Глызина, в нем так скучно и безотрадно".
Ну, как-то так, мой уважаемый друг. Почти 20 часов в седле, седло болело ужасно. Но оно того стоило. Я себе в конце сказал, что я в бреветы больше ни ногой, но я уже чувствую, что не сдержу это обещание. Тебе все таки стоит их попробовать. Для тебя надо специально придумать лесной бревет, чтоб исключить твой ненавистный асфальт.
P.S. Ты знаешь, как я раньше любил писать стихи. Вот и тогда, мчась по ночному асфальту под полной луной, я посчитал эту обстановку столько романтической, что попытался использовать это для вдохновения. Но почему-то, чтобы мне не приходило в голову, Лермонтов перебивал все мои строки, его стихотворение очень подошло под мое настроение и очень точно описывало дух моего путешествия.
Белеет парус одинокой
В тумане моря голубом. —
Что́ ищет он в стране далекой?
Что́ кинул он в краю родном?
Играют волны, ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит;
Увы! — он счастия не ищет
И не от счастия бежит! —
Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой: —
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Все больше убеждаюсь, что всем известный список - это не семь смертных грехов, а просто описание главных качеств современного человека.
А еще у меня было небольшое раздвоение личности, т.к. тоже ехал в одиночестве, беседовал с некоей Елизаветой Андреевной, и примерно 200км мы с ней обсуждали зачем мне это надо 
. 
